Ещё один герой чуда 'Русских сезонов', без которого их невозможно представить - Леон, он же Лев, он же Лёвушка Бакст. Первый художник из России, признанный современниками на Западе и ставший мировой супер-звездой, по которому сходили с ума it-girls начала ХХ века. Но обо всём по-порядку.
Бакст - короткая и звучная фамилия, ставшая брендом, довольно туманным образом появилась в жизни Льва (а может быть, Лейб-Хаима) Самойловича (а может быть, Семёновича) Розенберга (а может быть, Рабиновича), родившегося в Петербурге (а может быть, в Гродно). Вообщем, совершенно сделавший себя сам художник ещё в детстве увлекся рисованием и был принят в петербургскую Академию художеств, где прослыл ‘новоявленным Рубенсом’ и сдружился с Валентином Серовым.
Знаменитый акварелист Альберт Бенуа познакомил Лёвушку со своим братом Александром, а тот в свою очередь, ввёл его в свой знаменитый кружок: ‘И я, и друзья первое время ценили в Лёвушке приятного, очень начитанного собеседника, нежели художника, а о том, чтоб он смог сделаться когда-нибудь знаменитым, нам никак не могло бы прийти в голову.’
Бакста всегда увлекал театр, мы даже знаем о романе юного Лёвушки и французской актрисы, говорят, что эта романтическая история превратила Бакста в парижанина или даже француза. 25-летний юноша впервые отправился за границу - это путешествие по Франции, Испании и Швейцарии для жителя севера оказалось восторженным открытием юга - его роскошной природы, солнца, света, чувственности, а также современного французского искусства.
Итак, Бакст оказался одним из первых членов группы ‘Мир искусства’ и полностью разделял его декадентские вкусы, но очень быстро его голос отделился от хора других художников объединения. Увлекшийся греческой темой - он изучал греческие вазы в Эрмитаже и доступные издания с иллюстрациями архаических греческих памятников, он предпринял вместе с другом Серовым своё путешествие по Элладе. В Афинах они испытали ‘сплошной восторг’, им хотелось ‘плакать и молиться’, было ‘прямо неописуемо’, ‘божественно просто, грандиозно и захватывающе’.
А под влиянием старых венецианцев и современных фовистов Бакст ‘окончательно перелез в ярчайшую гамму тонов’, ‘утонул в красках’.
Сергей Дягилев привлек Бакста к оформлению 'Ежегодника императорских театров', позже уже самостоятельно Бакст занялся оформлением спектакля ‘Сердце маркизы’ - его первый и очень успешный опыт театрального художника, затем ‘Ипполит’ - невероятно успешный и современный спектакль по античному тексту в переводе Мережковского и в его же переводе ‘Эдип’ - триумф художника, когда о нем заговорили все.
Необычное оформление древнегреческих пьес вызвали интерес еще одной на тот момент никому не известной актрисы - Иды Рубинштейн. Она дебютировала в ‘Антигоне’ и была счастлива в костюме, созданном для нее ‘с суровой и несравненной оригинальностью великим художником’ Бакстом. Их следующим творческим союзом стала скандальная и в итоге запрещенная постановка ‘Саломеи’, а эскиз костюма к ней стал визитной карточкой мастера.
После сказочного оформления выставки портретов в Таврическом дворце совместная работа с Сергеем Дягилевым продолжилась в Париже: вместе с Александром Бенуа Бакст оформлял выставку русского искусства на Осеннем Салоне 1906 года, за что оба получили ордена Почетного легиона, а затем началась работа к первому спектаклю Леона Бакста в 'Русских сезонах' - он станет одним из самых прекрасных в репертуаре труппы и прославит художника на весь мир!
Comments